О пользе необязательных разговоров

Один из афоризмов Фаины Раневской звучит так: «Без необходимых вещей можно спокойно обойтись, а вот без ненужных – прожить нельзя». Не знаю, говорила ли так на самом деле великая актриса, но сама эта фраза хорошо объясняет некоторые механизмы в образовательном процессе.

Вот урок литературы в школе. Любому, повторяю, - любому человеку очевидно кричащее противоречие этого предмета: ни Пушкин, ни Толстой с Достоевским, ни Чехов с Ахматовой не писали для того, чтобы их тексты кто-то читал насильно и получал за них оценки. Художественное творчество – это свободный диалог автора и читателя, и никогда писатель не формулирует той пользы или «знания», которые можно приобрести при прочтении. Главный текст нашей классики, фундамент и стержень национального литературного канона заканчивается следующими строками:

Кто б ни был ты, о мой читатель,
Друг, недруг, я хочу с тобой
Расстаться нынче как приятель.
Прости. Чего бы ты за мной
Здесь ни искал в строфах небрежных,
Воспоминаний ли мятежных,
Отдохновенья ль от трудов,
Живых картин, иль острых слов,
Иль грамматических ошибок,
Дай бог, чтоб в этой книжке ты
Для развлеченья, для мечты,
Для сердца, для журнальных сшибок
Хотя крупицу мог найти.
За сим расстанемся, прости!

Ленский убит. Онегин убит тоской и своей любовью. Татьяна вышла замуж, «не приходя в сознание». Ольга забыла своего жениха. Все школьницы учат наизусть «Я вам пишу, чего же боле…». Белинский рассказывает про «энциклопедию русской жизни», учителя в педагогической экзальтации задаются вопросом: «а что бы случилось, если бы Татьяна ответила на чувство Онегина?»…  а Пушкин легко расстается с читателем и желает ему найти хотя бы «крупицу» пользы в своем тексте. Тексте, который он писал 7 лет…

Школьники это чувствуют. Не только «Евгений Онегин», но и несчастная Му-му погибла не для того, чтобы кто-то получал оценки за знание сюжета тургеневского рассказа. Тем более, что с сюжетом можно ознакомиться, не читая текста, и это известно всем участникам процесса: от учителя до бабушки, которая пытается контролировать внука и не отпускает его гулять, пока он не прочтет 10 страниц их хрестоматии.

Школьники это знают. На математике их учат решать задачи, и есть правильные и неправильные ответы. На английском их учат другому языку, на физике и химии – тому, как устроен мир, даже на истории есть факты: в таком-то году произошла такая-то битва…

Но чему учат на литературе? Тому, что «хотел сказать автор»? Пересказу интерпретации из школьного учебника? Знанию текстов? Но тексты выдуманы, и авторы – в абсолютном большинстве случаев – давно мертвы, а чтобы не размахивать топором в петербургской квартире, не обязательно читать Достоевского. Что хотел сказать автор? Главный герой и не раскаялся. Сколько снов видит Раскольников? – садись, два. Какой отрывок из Евангелия читает главному герою Соня? – стыдно не знать такие вещи. Почему Свидригайлова и Лужина можно назвать двойниками Раскольникова? – ты не понял художественного замысла писателя….

Тем не менее литература существует, и она интересна школьникам. Художественный текст замысловато устроен, в нем есть множество загадок и бездна смысла. Это всего лишь слова, но часто их невозможно забыть. Героев не было на самом деле, но они становятся нашими незримыми спутниками, друзьями, врагами, образцами для подражания. Автор давно в могиле и жил в другой стране, но его «картинки» становятся нашими….

А теперь представим на минутку, что урок литературы строится прежде всего вокруг текста. Что нужно не «пройти программу» не вбить в голову ученика факты биографии или сюжетную линию. А что урок строится как процесс размышления над прочитанным. Именно как процесс!

Нивы сжаты, рощи голы,
От воды туман и сырость.
Колесом за сини горы
Солнце тихое скатилось.

Солнце у Есенина скатывается «колесом». Но солнце похоже не только на колесо. Почему поэт выбирает именно это сравнение?

Стоп. В этот момент урок литературы становится по-настоящему интересным. Учитель не демонстрирует школьникам очередное стихотворение про «природу» или «осень», учитель ставит вопрос! Это не просто анализ текста, это анализ мира, потому что ответ кроется в самом стихотворении, и выясняется, что колесо тут упомянуто не случайно, а значит – и весь текст, это не случайный набор образов и рифм, а нечто цельное, продуманное. Значит перед нами продукт высокой интеллектуальной деятельности, перед нами модель мира. Уже сам вопрос переворачивает сознание ученика. А найденный ответ рождает в нем радость от внимательного прочтения текста. Но и это еще не все: если солнце можно сравнить не только с колесом, то с чем же еще? Включается воображение, школьник забывает, что он многолетняя жертва школьной хрестоматии, он становится соавтором стихотворения, он – кто бы мог подумать! – может заинтересоваться другими стихами Есенина и вообще другими стихами и начать там находить стройность и упрямую логику лирического текста. Он начинает уважать автора и себя в качестве читателя. А тут уже один шаг до любви к чтению.

И разве не в этом смысл всего мероприятия? Разве не для этого нужен урок литературы в школе? Разве мы не стонем из-за того, «что дети не читают»?

Неужели нужно отменить оценки и поменять программу? Не спрашивайте. Я не знаю, как решить вопрос системно и существует ли оно вообще – системное решение на уровне общества и государства. Но в конкретной школе точно можно попытаться что-то сделать. Раздвиньте чуть-чуть жесткую конструкцию школьного расписания, вставьте в него необязательные разговоры о смыслах и образах Намекните детям, что дело не в том, что «хотел сказать автор», а в том, что захотят сказать они сами, если прочтут текст. Прочтут не все, и  на урок, который бесполезен  для подготовки к ЕГЭ тоже придут немногие. Но эти немногие в результате согласятся с тем, что, возможно, говорила когда-то Раневская без ненужных вещей прожить очень трудно».

И, кстати, прочитайте стихотворение Есенина, вдруг вы сможете ответить на вопрос о колесе? Совсем небольшое произведение, всего двенадцать строк. 

Публикация подготовлена для Forbes. Образование