Древние говорили, что тот, кто ясно мыслит, ясно выражает. По этой логике у поэзии нет ясной мысли, а уж у Даниила Хармса можно ли вычленить мысль вообще? Его поэзия темна, хаотична, строчки и образы как будто вывихнуты, специально сломаны. Его сюжеты жестокие, дикие, персонажи карикатурны. Перед нами хаос звуков, слов и образов. При этом Хармс – один из самых читаемых поэтов XX века. Может быть, его трагический и карикатурный пафос соприроден нам? Может быть, у каждого внутри есть хаос Хармса?
Древние говорили, что тот, кто ясно мыслит, ясно выражает. По этой логике у поэзии нет ясной мысли, а уж у Даниила Хармса можно ли вычленить мысль вообще? Его поэзия темна, хаотична, строчки и образы как будто вывихнуты, специально сломаны. Его сюжеты жестокие, дикие, персонажи карикатурны. Перед нами хаос звуков, слов и образов. При этом Хармс – один из самых читаемых поэтов XX века. Может быть, его трагический и карикатурный пафос соприроден нам? Может быть, у каждого внутри есть хаос Хармса?
Древние говорили, что тот, кто ясно мыслит, ясно выражает. По этой логике у поэзии нет ясной мысли, а уж у Даниила Хармса можно ли вычленить мысль вообще? Его поэзия темна, хаотична, строчки и образы как будто вывихнуты, специально сломаны. Его сюжеты жестокие, дикие, персонажи карикатурны. Перед нами хаос звуков, слов и образов. При этом Хармс – один из самых читаемых поэтов XX века. Может быть, его трагический и карикатурный пафос соприроден нам? Может быть, у каждого внутри есть хаос Хармса?
